Слэш, торолоки, больше стеб

[amp123]

- Надо что-то с этим делать, - говорит Тор, входя в опочивальню и снимая доспехи. От него издалека разит алкоголем.
- А? – сонно отзывается Локи, успевший уже пригреться и увидеть первый сон под одеялом.
- Ваны! – кольчуга летит и дребезжит – не ковали бы ее цверги, разлетелась бы на кольца. – Их царица считает себя Хранительницей Девяти миров! А что за ними?! Ну да, ты скажешь – войско, так у кого этого войска нет? Ванская экономика? Что-то не помню, чем отличалась! Политика ванов? Всегда были вассалами Асгарда, а теперь решили выше стать! Пусть попробуют Йотунхейм усмирить… ммм, я, конечно, не о тебе.
Локи переворачивается на спину и глядит в потолок. Спросонья ядовитые слова не придумываются. И за что его прозвали Серебряным Языком?
Тор пытается стащить тесные сапоги и бубнит:
- Вот Хела бы их укоротила. Эту бы бабу на голову точно. Мягкие мы слишком, даже ты. Нашелся Завоеватель миров, тоже мне…
Локи вздыхает, выскальзывает из-под одеяла, опускается на колени, чтобы помочь Тору. Поднимает глаза:
- Ты – бесконечно мудрый царь. Потерял Асгард, теряешь остальные миры, глаз, кстати, тоже, Один бы тобой гордился! Ты же его прямое воплощение! Прямее некуда – не то что я! Можно ли мне снять и выстирать твои носки и нижнее белье?
Злость в его голосе, похоже, достигает одурманенного разума Тора. Тор отдирает ноги и говорит:
- А можно мне тебя лучше трахнуть?
Локи на четвереньках на койке, и Тор хорош, хоть и зол, и пьян. С братом он обращается бережно, по крайней мере, Локи орет от не от боли, а от наслаждения, и все время привстает и хватается то за шевелюру, то за плечо. Тор сжимает его за талию, и там непременно будут синяки.
- Мне нужен другой костюм, - говорит Локи после бесконечного оргазма. – Я ведь изменился. А ты, ты, Тор…
- Молчи! – Тору даже не надо оглядывать то, во что он превратился в Мидгарде после гибели Асгарда. – У тебя будут костюм, золотые туфли и лиса с пальмой, обещаю!
archiveofourown.org/works/18284963 - начало здесь


Их соитие, как всегда, прекрасно.
Локи стонет, вцепляясь в простыни, Тор работает, как гидравлический пресс, добывающий нефть. Самый ценный ресурс на этой планете. Брат пыхтит, словно вот-вот отдаст душу норнам, но не кончает вместе с Тором. Раньше он сам заботился о себе – рукой – но у Тора тоже есть руки.
Немного полежать, пока член опадет после завершения. Немного подышать в потные черные волосы, понюхать их – у Локи одеколон, напоминающий яблоки Идунн. Тор не любит фруктовые ароматы, но это – запах Родины. И ни у кого такого нет – только брат умеет создавать нечто специфическое, недоступное больше никому.
- Все хорошо? – спрашивает Тор, отваливаясь. – Погоди несколько минут – как ты хочешь руками, ртом?
- Пить хочу, - прячет глаза Локи. – Должен тут быть стакан чистой воды?
- На кухне бойлер, тебе принести?
- Я сам.
Он не забирает одежду. Просто убирается на кухню и исчезает. Тор слышит хлопок, мгновенно догадывается и бежит за этим сукиным неудовлетворенным сыном:
- Локи! Вернись, Локи! – и шепчет, кусая губы, - Я убью тебя, Локи. Когда выловлю. На этот раз да.


Не тот

Выловить помог Кролик – он и иголку в стогу сена отыщет, и глаз – у бандюг, и сбежавшего брата.
Как ни странно, Локи сидел в библиотеке, играя не в карты и кости, тавлеи и тафл – в обыкновенные шашки.
Тор молча подошел и встал за плечом. Локи поднял палец, требуя тишины.
- Я, знаешь ли, кофе попью, - пробормотал Ракета, беря за ветку Грута. – Тут один бар на весь космопорт. Позвони, ну или ворона отправь.
Соперник Локи был золотистым, антропоидным, при этом с кошачьими ушами и длинными когтями, выкрашенными в радужно-переливчатый. Тор попытался незаметно заглянуть назад, заинтересовавшись, есть ли у этой скотины хвост.
- Он не животное, - Локи ущипнул брата за бедро, - нечего так пялиться, ты его оскорбляешь.
- С конем, с котом – с коброй или козой не пробовал? – Тор выпрямился. – Ты выигрываешь или проигрываешь, брат?
- Я… - Локи вскочил, и Тор решил, что он перевернет столик. – Нужно 432 золотых монеты. Я сэкономил тебе 50, не доиграв, и этот кот точно жульничает. Заплати, если есть.
Он ушел, не оглядываясь ни на кота, ни на брата. Тору пришлось стучать мешочком с золотом по столу, чтобы инопланетник и охрана заведения не пустились в погоню.

Локи, как всегда, прекрасен. Он в черном с золотом, и когда Тор возвращается на корабль, брат избавляется от их одежд одним движением руки.
Тору очень хочется сказать кое-что, но у Локи гордо вздымается вверх, а у Тора едва не дымится. Тор взял бы его без подготовки, но брат готов, прогибает спину, мяукает, сам насаживается на член. Ни с кем не бывает так плохо и хорошо. Хорошо – во время, плохо – после.
- Дороговато вышло, - замечает Тор, отваливаясь и тяжело дыша.
- Ты спишь с сыном короля, - надменно отзывается Локи, сворачиваясь клубочком спиной к Тору.
- Не с тем сыном, - замечает Тор, глядя в потолок. – Мой Локи был другим. А ты – чужой, будто и не брат.
- Заразился мидгардсками болезнями? Конечно – без яблок Идунн. Склероз, Альцгеймер, старость и ожирение. Я – Локи, сын Лафея, и никогда не был тебе братом.
Тору приходится почесать нос, чтобы не вызвать Штормбрейкер и не разнести корабль. Если орудие наделает дел, неизвестно, сколько времени уйдет на ремонт – и не поглотит ли их космос с концами.
- Ты – не тот Локи, может, поэтому сбежал? Тот умер за меня. Ты, похоже, сбегаешь раз за разом.
Локи съежился, превратившись в клубок игл, - актиния? Нечто более ядовитое?
Тор терпеливо ждал, не осмеливаясь дотрагиваться до брата. Наконец, клубок развернулся, и Локи – боги, его прекрасный Локи с черными волосами, зелеными глазами, белой кожей…. одним слом – Локи, красивее которого нет в Девяти мирах, йотун он там или нет. Брат Локи, он сказал:
- Я сбежал с тессерактом, и, кажется, создал другой мир. Похоже, твой Локи умер. Если так по нему скучаешь, придумай новую вселенную – даже у мидгардцев получается. А я, знаешь, сам по себе. Люблю себя и не грущу. Давай, до свидания.
- Мидгардское выражение. Ты там долго прожил. И нахватался, - Тор крепко обнял брата – чтобы не исчез, склизкий гад, и закончил, - я буду любить тебя, когда ты станешь змеей, драконом, собакой, кошкой или птицей.
- Кукушкой? – проглотив слезы, спросил Локи.
- Лучше соколом, - Тор обеспокоенно взъерошил черные волосы. – Ты же не потерял соколиное оперение от Фрейи?

Когда Локи в таком настроении, Тору остается только молчать. Он закидывает руки за голову и кладет ноги на переборку – все-таки корабельные койки не рассчитаны на рост нормального здорового аса.
Локи мечется в маленьком пространстве каюты, как кот, загнанный в переноску. Тор терпеливо ждет. Это не тот Локи, который вырос над собой после Сакаара. Не тот, которого Тор зауважал – тот встал рядом с ним на Радужном мосту. Не тот, которому Танос свернул шею, как куренку, - и которого Тор оплакивал дольше, чем Одина и Фриггу.
- Я задыхаюсь, - кулак Локи врезается в переборку, и там появляется глубокая вмятина.
- От злобы? – невинно предполагает Тор.
- Кто мы? Что мы? Асгарда нет! Яблок Идунн нет! А ты – уставший и никакой правитель, передавший свой трон девке! Мы летаем с этими Стражами Галактики, потому что позволил Енот!
- Кролик не плохой!
- Глаз подарил! Даже не голубой, ты в зеркало на себя смотрел?
Это не тот Локи. Или, может, он всегда был таким, а Тор напридумывал себе образ любимого брата после его смерти.
Но было же, было! Охота на чибисов, нары в зимовье, когда прижимались друг к другу спинами, чтобы не замерзнуть, разделенное яблоко Идунн – у Тора тогда после тяжелой схватки не вызывались молнии, и у Локи магия иссякла, но они добыли шкуру… а сырую добычу есть никто не захотел.
- Зря не взяли огниво, - сказал тогда Локи.
- Ничего, денек-два потерпим, - огрызнулся Тор, - были бы тут Сиф и троица воинов – был бы и огонь.
- Деревья обратились в лед! Даже если ветки опавшие собрать – сколько ждать, чтобы начали чадить?
- Меньше, чем твоего уважения к старшему брату!
Тор ждал от Локи пространных речей: прежде всего оскорблений, затем рассуждений, насколько их ничтожная разница в возрасте влияет на влиятельность, обычного словесного яда, который брат извергал, как плюющаяся змея (только мама получала выплюнутую еду, и то где-то до столетия Локи, Фриггу брат не трогал, если не считать, что цеплялся за ее юбки).
- Если бы ты принимал меня! – с горечью отозвался Локи. – Или не презирал из-за сейдра. Или не позволял товарищам называть меня эрги.
В глазах у Тора потемнело. Он обернулся, сжав брата руками и ногами, так, что Локи пискнул.
- Кто тебя так назвал?
- Неважно! Ты меня задушишь, но раньше я твою мужскую силу в сосульку превращу! Сейдром!
Хватка Тора стала удушающей, глаза – белыми, а снежный буран завывал, как десятки норн, и Локи просто испугался. Их завалит, найдут, когда тела остынут, и Вальгаллы они недостойны – отправятся прямиком к Хель. В сумрак, ужасное место, где будут носиться тенями до самого Рагнарека.
- Кто такое сказал?
- Твоя забота обо мне так трогательна, старший брат. Мне больно. Я боюсь нашей смерти. Передвинь руки мне на шею – и я больше ничего не буду бояться. Никогда.
Хватка ослабла, и через некоторое время Тор отвалился на спину.
- Освежевать его сейчас мы не можем, - недовольно сказал он. – Вскроем брюхо и переночуем внутри. Бывалые охотники так делают.
- Боги!!! В туше???– Локи перегнулся с нар и его вырвало.
- Свежая, и всего одну ночь. Не будь девчонкой или эрги, - Тор мстительно улыбнулся.

Когда они были юными, то соревновались во всем. Любовь родителей, любовь народа, сила Мьелльнира, даже презираемый сейдр. Это не изжить до конца. Тор боится, что для этого Локи, не пережившего ни Сакаар, ни гибель Асгарда, ни собственную смерть, все останется по-прежнему. Да и Тор сильно изменился – пережил Сакаар, Асгард, всю свою семью и ожирел, став неряшливым и безразличным.
Может, пришла пора что-то менять. Он подходит к Локи и осторожно обнимает его за плечи:
- Ты будешь со мной, брат? Мы не станем космическими бродягами. Может, возродим Асгард, Может, найдем новое обиталище. Ты со мной?
В зеленых глазах Локи отчетливая насмешка. А руки обвивают шею Тора.
- Не могу понять, мой могучий Тор, - нараспев произносит он, - почему ты думаешь, что я, как прежний Локи, отдам тебе жизнь, верность, любовь? Я – другой. Но оцени – правдивый.
- Посмотрим, - Тор прикрывает глаза на полминуты. – Будь моим, хоть каким. Ты – все, что у меня осталось.
- Эрги царя Асгарда? – бормочет Локи, прислонясь лбом к могучему плечу.- Мечта нашей Галактики! Спроси Енота.
- Мой возлюбленный брат, - поправляет Тор. – Я пока ничего не имею, кроме тебя. Но если и ты покинешь меня, я не вижу, зачем влачить постылое существование. Я снес голову Таносу во время допроса, и сделал бы это еще сто раз.
- 100500, - Локи улыбается в жесткую ткань мантии Тора, которую с любовью выткала Фригга. Как и для Локи когда-то, сказав: "Это не просто плащи, чтобы спать на камнях и укрываться от дождя и снега. Они спасут вам жизнь. И будут напоминать о вашей близости и родстве". – Не сомневаюсь. Объяснишь, чем Штормбрейкер лучше Мьелльнира?

наверное, конец

- Мне нужно в Ванахейм, - заявил Локи, после того, как они закупились на рынке Комарры продуктами и всем, что нужно для дальнего перелета.
Тор, несший тяжелый контейнер (на антиграв денег не хватило), вытаращился на брата. Тот всегда считал Фрейра и Фрейю павлинами, выставляющими свои инцест, богатство и способности к сейдру напоказ. В Ванахейм Всеотец отправлял с дипломатическими миссиями младшего сына, в Альвхейм – Тора. Несмотря на свободные нравы брата и сестры, похоже, он считал, что Тор может все испортить, оказавшись с сестрой и братом-властителями в постели после бочки векового меда.
- И что тебе там понадобилось? Корни гор, голос рыб, бороды женщин, шум, издаваемый крадущимися кошками, сухожилия медведей и слюна птицы?
- Ох, Тор, - сокрушенно сказал Локи, обернувшись к брату. – Все это можно найти почти в любом из миров, где есть жизнь. Ты читал только то, что нам преподавали. Даже в обожаемом Мидгарде все это можно отыскать.
Тор опустил контейнер на землю.
- А ну, постой, - велел он, и голос его не предвещал мира и согласия, но не был пока и громовым. – У тебя сейдр. Используй его, чтобы доставить добытое до корабля.
Локи завел глаза к радужному небу Комарры. Помахал рукой, останавливая мимо пролетающий флайер. И вытащил из кармана межпланетную кредитку.
***
Тор молчал всю дорогу – он научился сдерживать свой гнев. Но как только они разгрузились и дошли до своей каюты, – Енот не преминул заметить: «Что-то вы слишком тихие, мальчики. Нам нужно заложить в смету ремонт корабля? Квилл будет в бешенстве, хотя кто его спросит», - Тор схватил Локи, бросил на койку, чуть не вышибив дух, и поставил колено на грудь. Закинул руки брата вверх и положил на них Штормбрейкер.
- Что на сей раз ты задумал? Ты презираешь ванов, Фрейра и Фрейю! Собрался устроить там революцию?
Локи ударил ногами, метя по почкам. Тор, не глядя, поймал их и прижал к ушам брата, игнорируя ненавидящий взгляд.
- Восемь миров осталось, и Асгард когда-нибудь восстановится, обещаю. Дело времени, а времени у нас впереди тьма. Нам не нужен переворот в Ванахейме, это наши поданные – бывшие и будущие. Что тебе нужно, брат?
- Змеиное молоко, - прошептал Локи, отводя подозрительно влажные глаза.
Тор всмотрелся в брата, отпустил, а когда тот повернулся спиной и сжался в клубок, обнял, стараясь не сжимать слишком сильно. На языке вертелись десятки вопросов.
У змей бывает молоко?
Зачем оно тебе?
Это повредит кому-то из наших?
Фрейр и Фрейя будут согласны?
- Ты уверен, что в полном порядке? На многих планетах есть хорошие целители.
Локи вздохнул.
- Я слышу твои мысли, брат. Ты так прост, в этом твоя сила и слабость. Не нужно магии, чтобы понять, о чем ты думаешь. У меня остались фокусы, а не настоящий сейдр. А в Ванахейме до сих пор есть драконы. Не знаю, подойдет молоко драконицы или семя дракона. Я готов попробовать все.
Сосцы драконицы или огромный шипастый член дракона? Тор поморщился, только подумав об этом.
- Мы подумаем вместе, - пообещал он. – Может, я оглушу их Штормбрейкером или уложу его на них сверху. В Мидгарде многих животных в зоопарках и на фермах «доят», спросим совета у Фрейра с Фрейей. Они не захотят возвращения нашего величия, но еще меньше им понравится гнев Асгарда, который рано или поздно им придется испытать. Хогун давно в Хельмхейме – и ничто меня теперь не сдержит.
Локи улыбнулся – по-настоящему, с морщинками вокруг глаз, и Тор невольно залюбовался ямочками у его рта:
- Есть же еще Нидхёгг, грызущий корни Иггдрасиля, - тоже змей. Прародитель всех драконов во Вселенной. Но я не пошлю тебя к нему. Мне хочется этой ночью лизать тебе. А потом дать тебе хорошенько распробовать меня – куда пожелаешь. И как пожелаешь. С утра я бы с удовольствием взял тебя, могучий Тор.
У Локи не Серебряный язык – у него грязный рот, в который надо бы вогнать Штормбрейкер.
Тор опускает глаза и бормочет:
- Сначала надо расправиться с драконом. Договориться с Фрейром и Фрейей. Делить шкуру неубитого чудовища…
Локи грациозно соскальзывает на колени перед Тором и обхватывает его бедра. На мгновение прижимается к паху, а затем поднимает смеющееся лицо.
- Я тебя испытывал, брат. Фрейя за возвращение соколиного оперения отдаст меня дракону целиком. Я же Брисингамен у нее еще увел, за который она, сам знаешь, чем гномам заплатила. Тут рядом космодром, и ты ведь не хочешь выдавать чужакам расположение восьми миров? Есть рейсовые, частные, ты со мной или полечу один?
Тор смотрел на Локи, будто хотел пнуть коленом в нос. Локи, хоть и стоя на коленях, улыбался, - наверное, жизнь приучила стонать от притворной радости и когда бьют, и когда берут без пощады, и когда нажимают на кнопку диска подчинения.
- Хочешь сказать, ты украл соколиное оперение и Брисингамен? Не выменял, не получил в награду за заслуги, - украл?! Принц асов – вор?!!
Локи с тем же изяществом поднялся, закатил глаза к потолку и спокойно ответил:
- Принца Лодура украли из Йотунхейма, лгали тысячу лет и смеялись за спиной и в лицо.
- Всеотец тебя спас от неминуемой смерти! – вспылил Тор. – Если бы не он, ты бы замерз в снегу!
- Йотуны не замерзают, а Один приговорил меня к вечному заточению.
- Все, хватит! – Тор нахмурился, как грозовая туча, и потрескивал от молний. – Ты неисправим, брат, даже могила тебя не исправит.
Этот синий блеск почему-то не пугал – после возвращения брат дохнуть боялся на Локи, не то что бить молниями или Штормбрейкером.
- Есть у мидгардцев поговорка: умные боятся молнии, дураки грома. Мне нужен мой сейдр, настоящий, не низведенный до ярмарочной игры в наперстки и ловкости рук. Ты со мной или останешься здесь?
***
Ванахейм охранялся хорошо, но Локи знал все тайные проходы. Он, как крыса или змея, мог проникнуть всюду – и был, похоже, так же неистребим.
Ползший следом за братом Тор чихнул, и Локи пнул его сапогом в плечо.
- Здесь кроме нас есть другие жители, Штормбрейкеру не хватит места для размаха, - шепнул он. – Веди себя тише!
- Ты не предупреждал, скотина, - Тор снова чихнул, - и пыли здесь…
Впереди раздались сопение и появились клубы дыма.
- Зверь в логове, - сказал прислушивающийся Локи, - и, похоже, просыпается.
- Полечу вперед? Обезглавлю его или оглушу, - у Тора снова засвербело в носу, что ставило операцию под удар.
- Ползи за мной, - прошипел Локи так, что у Тора мигом пропала охота проявлять инициативу.
Дракон оказался каким-то невзрачным – серым, маленьким, даже шипы на шее и хвосте только начали расти. Но мотавшийся между задних лап орган вызывал недюжинное уважение.
- Как драконицы это терпят? – Тор толкнул брата в бок. – У них там космический корабль со свистом пролетает?
- Я их не покрывал! Откуда мне знать? – огрызнулся Локи и кинул в дракона диск подчинения. Диск с чешуи соскользнул, а зверь взревел, и дыхнул огнем.
Потребовалось еще два диска, Локи метал их из-за спины брата, по природе устойчивому к пламени.
- Чего еще я о тебе не знаю? – проревел Тор, пытаясь соскрести копоть с лица. Брови опалены, от волос и бороды с усами остались жалкие клочья, а желание оттаскать за волосы брата возросло многократно. – Что в твоих подпространственных карманах уворовано? Кому мы должны виру, злостный брат?
- Я верну тебе глаз, клянусь, - примирительно отозвался Локи из-за спины. – Как только обрету сейдр и твое доверие. А без этой ужасной бороды тебе гораздо лучше! Теперь важно другое: можно ли его подоить и выпить гнусное семя, или я должен… совокупиться с ним?
- Обрежешь шипы и сядешь. Книжки почитай, - Тор зашагал к выходу из пещеры – с другой стороны, у дракона был запасной выход, скорее всего, к морю или в каньон. Может, прямиком в трясину.
Локи пришлось бежать за ним, чтобы догнать.
- Тор! Я ничто без тебя! Ты нужен мне!
- Не новость, - Тор вырвал руку из захвата Локи.
- Ты – все, что у меня есть! – в отчаянии выкрикнул Локи. – Я никому больше не нужен! Даже если верну сейдр, без тебя я стану просто злым и несчастным колдуном. Эрги. Таким же, как Танос.
Тор остановился. Локи налетел на него, обхватил за шею, дышал часто, заполошно, как загнанный зверь.
- Значит, я должен наблюдать за тем, как ты усаживаешься на дракона и подпрыгиваешь на нем, - а он может разорвать тебя пополам, тут и книг не нужно? Или доить его? Или и то, и другое? Я устал смотреть на то, как ты умираешь, брат. Я очень устал.
Тор отцепил от себя пальцы брата, побрел к бледному пятну выхода, стараясь не слушать звуки за спиной. Конечно, запасной выход дракона вел в устье реки, впадавшей в море, из которого вынырнул бесконечно довольный крокодил, которому было все равно, что он утягивает на дно царя Асгарда. Мяса много, Штормбрейкер из воды не вызвать, а кулаком бронированное чудище бить – как девушке кавалеру веером по носу.
И когда крокодил тянул боровшегося царя на дно, появилась косатка, черная с белыми пятнами. Тор, очнувшийся уже на скалистом берегу, долго кашлял и блевал солоноватой водой. Кричали чайки, недовольные соседством с их птенцами, Локи отгонял птиц порывами ветра.
- Так ты вернул свои силы, - отдышавшись, спросил Тор.
- Как ты умен, - спокойно отозвался Локи. – Я бы с сейдром не отбивался от падальщиков и перенес себя в другое место.
- Вернул или нет?
- Пурусзавр - сила укуса, по оценкам, составляет около 7 метрических тонн силы. Но тебе же это ни о чем не скажет?
- Ни о чем, - признался Тор, опираясь на здоровую руку. Погрызенная – пукозавром? – сильно болела. – Ты можешь меня вылечить?
Локи опустил лицо, не желая глядеть брату в глаза.
- У меня нет сейдра. И поздно возвращаться в пещеру: егеря Фрейра и Фрейи уже получили сигнал. Все драконы идентифицированы – слишком мало особей, они внесены в Зеленую книгу.
- Почему зеленую? – глупо спросил Тор. И еще глупее засуетился, - погоди, косаткой был ты? А как смог без сейдра?
- Потому что ты дурак! Без меня бы тебя сожрали! Великий царь Асгарда!
Локи орал, но с каждой секундой синел и почему-то худел, таял, как свечка.
Тор схватил брата на руки.
- Мы разберемся потом, - твердо сказал он. – Пока живи. Я так устал тебя терять – думаешь, мне все равно? Думаешь, мне не больно? Отключи свой больной мозг – пока мой не перестанет зудеть, дай мне кроху доверия и тепла. Мой брат.
Локи закрыл глаза. Снова открыл – зеленые, как трава в апреле. Ему было плохо, но он держался.
И он кивнул.